Причем довольно ироническим - что-то среднее между Ельциным на танке и им же в канаве:
Борович не отвечал. Все время у него в голове крутился вопрос женщины с тележкой: «А когда уже будет свобода?». И вдруг он увидел мужчину, перепрыгивающего через стену. Это было где-то у моря. Похоже, в верфи. Свобода!
— Езус Мария! — Крикнул он. — Цветы! Цветы!
— Что, цветы? — не понял Васяк.
— Нас забросали цветами! А у меня уже появились видения будущего. Их нужно смести!
— Ты чего? С ума сошел? Все танки всегда забрасывают цветами.
— Но не те, в которых сидит экипаж, занимающийся этим делом. Мы же погибнем!
Мищук отреагировал быстрее всего. Он уже видел взрывающихся людей в окружении цветов, потому выскочил через задний выход, таща за собой Васяка. Борович вылез через лаз. Они горячечно сметали цветы с машины.
— Назад, на сквер! — орал Борович. — Или спалим!
— Спокуха! — отозвался Васяк, наименее пугливый. Но вдруг и у него самого под веками появилось видение человека, который перескочил стену верфи и ответил на вопрос женщины с тележкой. — Матерь Святая. Давайте спалим!
Они начали забрасывать цветы в костер.
(это из очень любопытного по построению детективчика Анджея Земянского "Бреслау Forever", действие происходит в 1945 сразу после войны, история с мужиком на заборе явно вставлена "для прикола" - то есть она функциональна, но конкретный характер коллективного глюка для сюжета не важен)