https://o-aronius.livejournal.com/1179450.html
... товарищи по камере этого страшного человека со спокойным, добродушным даже лицом и холодными «стальными» глазами, рассказывали мне о мечтах Томилина:
— Гордый очень. Своё в ум взял. Бежать всё хочет. Били его — страсть! В Одест норовит. С приставом сосчитаться.
Они назвали фамилию. Фамилия была та.
— Тем только и жив!
— Убить хочет?
— Зачем! Это ему не по сердцу. Детки, слыхать, у пристава есть.
— Ну?
— Рестант у нас тут был, с Кавказа, Гулиев-Богодуров по прозванию. Помер — Сака́лина не выдержал. Человечишка был дрянь, — одначе, отплатить ему удалось хорошо. Обидел его кто-то там, на Кавказе. А он у обидчика дочку, имназистку, на дороге перенял и расплатился. Изнасильничал девочку и зарезал. «На!» Убить что? Умереть! Момента! Нет, ты поживи да подумай. Как твоя дочка кончалась! До гробовой доски вспоминай. Пред этакой-то жизнью смерть что! Конфетка! Очень это Томилину понравилось!
— Что ж, он детей у своего пристава насиловать собирается?
— Зачем насиловать! Так, потешиться. Чтобы знаки после смерти остались. «Не сразу, мол!» Чтобы потом мурашки всю жизнь у родителя по голове ходили: «как мои детки за меня мучились!»