... — Слышали про «Бурю в пустыне», Дэвид? — спрашивает Примаков.
Да, Евгений, слышал.
— Саддам, он быть другом мне. Понимаете, что я имею в виду, говоря «друг», Дэвид?
Да, Евгений, думаю, я понимаю, что вы имеете в виду, говоря «друг» в данном контексте.
— Саддам, он звонит мне… — дальше громко, с возмущением: — «Евгений. Спаси мое лицо. Выведи меня из Кувейта».
Примаков дает мне время осознать важность этой просьбы. И постепенно я осознаю. Примаков хочет сказать, что Саддам Хусейн просил его убедить Джорджа Буша-старшего, чтоб тот позволил Хусейну вывести свои силы из Кувейта, уйти достойно — спасти лицо, — и в этом случае воевать Соединенным Штатам и Ираку было бы незачем.
— Я еду к Бушу, — продолжает Примаков, со злостью делая ударение на имени. — Этот человек…
Напряженная дискуссия с переводчиком. Возможно, на языке Примакова уже вертелось крепкое словцо в адрес Джорджа Буша-старшего, но он сдержался.
— Этот Буш не готов сотрудничать, — наконец неохотно заявляет Примаков, и лицо его искажает гримаса гнева. — Поэтому я еду в Англию, — продолжает он. — В Британию. К вашей Тэтчер. Еду в… — Примаков вновь бурно совещается с переводчиком, и на этот мне удается расслышать слово «дача» — чуть ли не единственное, что я знаю по-русски.
— Чекерс, — подсказывает переводчик.
— Еду в Чекерс, — он вскидывает руку, повелевая всем молчать, но за столом и так мертвая тишина. — И целый час эта женщина читает мне нотации. Да они хотят войны!
Вот кстати как раз эта любовь "ихних" к "чтению нотаций" - очень точно подмеченая особенность "лидеров цивилизованного мира" - они все страсть как любят "читать нотации".