Слушаю ролик с ютуба, там поминают вот этого товарища: Godfrey Еlfwick. Нигде в названии, или там сопутствующем тексте ролика этого имени нет! Комментарии не читала, но и там вряд ли - ролик не о нем (это тот же, что и постом ниже), он там упомянут вскользь.
Но интересно, кто это, иду себе в гугл-поиск и начинаю набирать
god
и...
и не успела я набрать ничего потом, как ПЕРВЫМ ЖЕ предложением мне выдали? А вот godfrey elfwick и выдали.
Учитывая, что ютуб принадлежит таки гуглу, не могу не сделать параноидальные выводы. КАК ИНАЧЕ они знали, что я захочу узнать об этом клоуне, а не о боге? god, черт побери, куда как более частый запрос (ну, думаю я!) из, однако, Ирландии, где я нахожусь, чем какой-то американский неясно кто (так и не прочла пока о нем, сюда пришла жалиться)
Владимир говорит, что если я n+1й зритель этого ролика, кто на этой временной отметке пошел в гугл и стал набирать god, то они уже знают, что с очень хорошей вероятностью я именно о godfrey elfwick и хочу сведений.
Мне с этого страшно.
В общем - "говорите четче, вас слушают"
PS: via - там не смог удержаться от обширной цитаты из "Мира на Земле":
Желая попортить этим фарисеям возможно больше крови, я спросил, известно ли им, кто мною займется, когда я вернусь героем на Землю, — само Лунное Агентство или его субподрядчик — Murder Incorporated?
Именно так я и сказал, этими самыми словами, чтобы проверить их реакцию: если они вообще принимали в расчет этот вариант, то должны были понять меня с лету. И точно — они застыли как громом пораженные....
Первым, кажется, отозвался Кастор Ойл. Что это, мол, не они, что это компьютер, да и то лишь в уравнениях, ибо, конечно, в чисто математическом плане решение леммы Perfect Assured Secrecy именно таково, но эта абстракция, не учитывающая этического коэффициента, никогда не входила в расчет — и я оскорбляю их всех, говоря такое, в такую минуту…
— Ой-ой-ой, — заметил я. — Ну ясно, всему виною компьютер. Экая бяка! Но оставим в покое этику. Все вы, сколько вас тут ни есть, почти что святые, да и я тоже. И все-таки неужели никому из вас, с компьютером во главе, не пришло в голову именно это?
— То есть что? — оторопело спросил Пирр Сиввилкис (ибо его называли и так).
— То, что я догадаюсь, а когда я проверю эту догадку, как я только что сделал, этот факт войдет в уравнения, определяющие мою лояльность, и тем самым изменит этот определитель…
— Ах, — вскрикнул Сиввилкис-второй, — разумеется, мы это учли, ведь это азы алгоматической статистики: я знаю, что ты знаешь, что я знаю, что ты знаешь, что я знаю, — это как раз и есть бесконечностные аспекты теории конфликтов, которые…
— Хорошо, хорошо, — сказал я, успокаиваясь, потому что меня заинтересовала математическая сторона дела. — И что же у вас получилось в конце? Что такое предположение подорвет мою лояльность?
— Вроде бы так, — с неохотой ответил Кастор Ойл за брата. — Но снижение уровня твоей лояльности после такой сцены, как эта (ее ведь тоже пришлось просчитать) представляет собой убывающую до нуля последовательность.
— Ага, — я почесал нос, перекладывая шлем из правой подмышки под левую, — значит, вот это уменьшает математическое ожидание снижения моей лояльности?
— Уменьшает, а как же! — подтвердил он.
А его брат добавил, глядя мне прямо в глаза ласково и вместе с тем испытующе:
— Да ты, должно быть, и сам чувствуешь…
— Действительно… — пробормотал я, не без удивления обнаруживая, что они — или их компьютер — оказались правы в своих психологических расчетах: я уже был совсем не так зол на них...
